Михаил Шмаков: «Социальные гарантии трудящимся, а не финансистам!»

Председатель Федерации независимых профсоюзов России Михаил ШМАКОВ рассказал корреспонденту «Трибуны» о том, как ФНПР отстаивает права работников отечественных предприятий в условиях экономической рецессии.

 – Михаил Викторович, Федерация независимых профсоюзов России подвела итоги очередной коллективно-договорной кампании. Какие выводы сделают профсоюзы, основываясь на анализе полученных данных?

– Прежде всего, должен отметить, что коллективно-договорную кампанию прошлого года членские организации Федерации независимых профсоюзов России проводили в сложных социально-экономических условиях. Мы живем в реалиях двукратного падения цен на нефть, девальвации рубля, значительного оттока капитала, сокращения объемов производства и стоимости экспорта и, как следствие, роста потребительских цен, падения реальной заработной платы и увеличения масштабов неустойчивой занятости. Достаточно сказать, что в прошлом году наша экономика продемонстрировала рекордное падение за последние семь лет. Согласно официальной статистике, снижение ВВП составило 3,7%, объем промышленного производства упал на 3,4%, инвестиции в основной капитал «усохли» на 8,4%, а оборот розничной торговли усох на 10%. «Подушкой безопасности» для работника в условиях кризиса во многом является политика социального партнерства между властью, работодателями и профсоюзами. В ее основе – заключение коллективных договоров и соглашений, а на федеральном уровне – Генерального соглашения. Всего в настоящее время действуют заключенные членскими организациями ФНПР, их структурами шесть соглашений в федеральных округах РФ. Кроме того, действуют 80 региональных трехсторонних соглашений, около полутора тысяч территориальных трехсторонних соглашений и более 150 тысяч коллективных договоров. Охват коллективными договорами организаций и предприятий, в которых созданы первичные профсоюзные организации, составляет более 90%. А общая численность работников, на которых распространяется действие соглашений и коллективных договоров, в настоящее время составляет около 19 млн человек.

– Какие выводы сделают профсоюзы, основываясь на анализе этих данных?

– Анализ итогов коллективно-договорной кампании ФНПР в 2015 году выявил такие тенденции в работе членских организаций, как рост числа соглашений, содержащих раздел, посвященный правам и гарантиям деятельности профсоюзов, а также и рост числа соглашений, содержащих положения по проведению спецоценки условий труда. Вместе с тем хотел бы отметить, что часть положений соглашений и коллективных договоров но сит рекомендательный характер, часть положений дублирует действующие нормы трудового законодательства, содержащие нормы трудового права. В 2016 году завершается срок действия Генерального соглашения между общероссийскими объединениями профсоюзов, общероссийскими объединениями работодателей и Правительством Российской Федерации на 2014– 2016 годы; 30 отраслевых соглашений, заключенных на федеральном уровне, и 45 региональных соглашений. Таким образом, в предстоящей коллективно- договорной кампании членским организациям ФНПР и их структурам предстоит большая работа. Стратегически она должна быть основана на целях и задачах, установленных в Программе ФНПР «Достойный труд – основа благо- состояния человека и развития стра- ны», и стандартах достойного труда. Тактика нашей дальнейшей работы определена постановлениями Генерального совета ФНПР «О действиях профсоюзов в современных условиях» и «О проекте концепции Генерального соглашения между общероссийскими объединениями профсоюзов, общероссийскими объединениями работодателей и Правительством Российской Федерации на очередной период». Напомню, что членами Генсовета ФНПР были в основном одобрены предложения ФНПР к концепции Генерального соглашения на новый период, а также – ход выполнения Плана практических действий по реализации решений IX съезда ФНПР.

– Михаил Викторович, не кажется ли вам, что Российская трехсторонняя комиссия по регулированию социально-трудовых отношений превратилась в символ? Вопросы, которые выносятся профсоюзной стороной, зачастую остаются открытыми, и вы вынуждены решать их на встречах с президентом?

 – Конечно, Российская трехсторонняя комиссия по регулированию социально-трудовых отношений (РТК) – это символ. Но символ того, что власть и работодатели готовы обсуждать с профсоюзами те проблемы, которые там поднимаются, проблемы социально-экономического характера. Мы в нашей стране создали уникальную систему трехсторонних отношений по рекомендации Международной организации труда, когда есть не только федеральная РТК, но есть трехсторонние комиссии в каждом регионе, о которых мы говорили выше. И в ходе переговорного процесса решается масса вопросов. Разумеется, представители исполнительной власти и работодателей не всегда соглашаются с мнением профсоюзов, точно так же, как и мы, не всегда поддерживаем их позицию. Например, предложение Прохорова и РСПП о внесении изменений в трудовое законодательство, ухудшающее положение работников, было остановлено как раз на уровне РТК и дальше оттуда никуда не вышло. Другое дело, что сейчас мы живем в такой реальности, когда всем в стране управляют Министерство финансов и Центральный банк, который вольно обращается с национальной валютой. Именно за счет действий финансово-экономического блока Правительства РФ наши граждане сегодня ограничены в росте заработной платы. Ведь даже в том прогнозном плане, который утвердил кабинет министров для разработки финансовой политики на ближайшие три года, не заложен рост заработной платы работникам. Напротив, там заложена ее заморозка! Все остальные министерства у нас, к сожалению, бесправны, и что бы они ни предлагали, им говорят, что денег в стране нет, и вообще у государства большие сложности с бюджетом. Поэтому на переговорах социальных партнеров все чаще нарастает напряженность, о чем я говорю в том числе и нашему президенту Владимиру Владимировичу Путину.

– Растет ли, по вашему мнению, накал социального напряжения в связи со сложной экономической обстановкой?

– Только в минувшем году Научно-мониторинговым центром ФНПР было зарегистрировано 156 серьезных социально-трудовых столкновений, которые сопровождались забастовками, остановками работы, митингами и другими протестными действиями. Если говорить о нынешнем 2016 годе, то в мае на территории России зафиксировано 29 социально-трудовых конфликтов, тогда как в феврале их было – 19. На первый взгляд это совсем немного, но при этом необходимо отметить, что подавляющее количество конфликтных ситуаций возникает вне поля действующего законодательства и официально не фиксируется. То есть на самом деле конфликтов в сфере социально-трудовых отношений в разы больше, что показывает профсоюзный мониторинг и не фиксирует официальная статистика. Среди форм и методов, к которым прибегали работники, защищая свои права, можно отметить рост количества официально зарегистрированных забастовок. В 2015 году было организовано 34 забастовки, тогда как в 2014-м было зарегистрировано 27 забастовок. Применение угроз проведения митингов, пикетов или других публичных акций возросло более чем в 2 раза. По мнению ФНПР, общая тенденция однозначна: за последние три года напряженность в сфере трудовых отношений заметно возросла: в 2015 году зафиксировано конфликтов на 11 процентов больше, чем в 2014 году, и на 23 процента больше, чем в 2013-м. Вторая половина 2015 года и начало нынешнего года стали периодом наибольшего роста числа социально-трудовых конфликтов.

 – Каковы основные причины, приводящие к возникновению трудовых конфликтов?

 – К одной из основных причин острого недовольства, возникающего в рабочих коллективах, можно отнести недостаток собственных средств предприятий. Этот фактор в различных отраслях имеет разные истоки. Например, в автомобильной промышленности главную роль играет резкое снижение продаж готовых автомобилей на рынке, а в производстве оборудования сказывается уменьшение доступной денежной массы для кредитования. В некоторых базовых отраслях решающее значение в прошлом году имели колебания цен на сырье и переделы на мировых рынках. Анализ протестной активности россиян показывает, что, во-первых, выросло количество социально-трудовых конфликтов, протекающих вне поля трудового законодательства. Во-вторых, растет количество социально-трудовых конфликтов на предприятиях, где нет профсоюзов. Нарушения законодательства и прав работников на таких предприятиях приобретают вопиющие масштабы, а конфликты протекают в острой форме. В-третьих, работодатели в бюджетной сфере, то есть управленцы, нанятые органами муниципальной и региональной власти, чаще, чем в реальном секторе экономики, прибегают к произволу, срывают выполнение коллективных договоров или уклоняются от их заключения, оказывают давление на работников, игнорируют нормы трудового законодательства.

 – Ваш прогноз развития протестных тенденций в области трудовых отношений?

 – Исходя из анализа причин, состава участников, динамики конфликтов и общей экономической ситуации в регионах и отраслях, можно прогнозировать продолжение в нынешнем году тенденции к росту социально-трудовых конфликтов на 10–15 процентов. Основными очагами напряженности по-прежнему будут Сибирский, Центральный и Уральский федеральные округа. Весьма вероятен рост числа конфликтов в Северо-Западном, Приволжском и Северо-Кавказском округах. В отраслевом разрезе наиболее конфликтными останутся предприятия обрабатывающей промышленности, строительства, металлургии, пищевой промышленности, на транспорте. Источником конфликтов останется и бюджетная сфера, где весьма вероятен рост протестных выступлений. По мнению профсоюзов, в сложившейся социально-экономической ситуации конфликты в экономике будут протекать в более острой форме, количество забастовок и охваченных ими работников будет расти. А потери рабочего времени от забастовок, отказа от исполнения трудовых обязанностей и митингов в целом по экономике могут приблизиться к 100 тыс. человеко-дней. Поэтому забастовка не выгодна ни работнику, ни работодателю, ни государству. Это – крайняя мера, к которой профсоюзы ФНПР прибегают только в том случае, если другие средства исчерпаны. Правовые службы ФНПР и ее членских организаций постоянно участвуют в судебных заседаниях, разрешающих трудовые споры и конфликты. Между тем такая ежедневная кропотливая работа не так заметна, как публичные акции протеста, охотно освещаемые СМИ. Зато она дает ощутимые результаты: только в прошлом году к административной и уголовной ответственности было привлечено более 360 работодателей и их представителей, в том числе дисквалифицировано 7 должностных лиц. Оказана практическая помощь нуждающимся в ней работникам в ходе судебных разбирательств: рассмотрено около 15 тысяч дел. Более 90% исковых заявлений работников удовлетворено с восстановлением на работе свыше 1200 членов профсоюзов.

 – Госдума приняла законопроект, повышающий пенсионный возраст для государственных и муниципальных служащих – до 65 лет для мужчин и до 63 лет для женщин. В случае подписания президентом страны документ вступит в силу с 1 января 2017 года.

  – Прежде всего, должен сказать, что этот законопроект правительство внесло на голосование в парламент без одобрения профсоюзной стороной Российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений. Принятый документ предполагает не только повышение пенсионного возраста, но и увеличение стажа с 15 до 20 лет, необходимого для выплаты пенсии. Федерация независимых профсоюзов России изначально выступала против принятия этого печально известного законопроекта. Соответствующие письма были направлены депутатам Государственной думы, а также премьер-министру Дмитрию Медведеву. Но до его принятия профсоюзам удалось внести свои корректировки в данный документ. В частности, была снижена планка выхода на пенсию для госслужащих женщин с 65 до 63 лет, отклонено предложение о лишении пенсий работающих госслужащих, если их совокупный доход за год превышает миллион рублей. Также профсоюзы добились отмены резкого повышения пенсионного возраста и замены этого решения на более мягкий вариант постепенного повышения пенсионного возраста – в год на полгода. ФНПР считает, что данный законопроект приведет к негативным социально-экономическим последствиям в будущем, в том числе и к замедлению обновления кадров в государственных структурах.

Андрей Ильин,

газета «Трибуна» от 15.06.2016 г.